В разгар информационной войны, где лозунги — снаряды, а тренды — окопы, одна идея вырвалась из маргинального подполья и ворвалась на главные трибуны мира. Пока “антипутинские” вопли тонут в пустоте, а антикоррупционные мантры служат лишь декорациями для очередного претендента на престол, концепция свободы народов России обретает плоть и кровь.
Она уже звучит в стенах ПАСЕ, сея семена глобального переформатирования. Не стоит думать, что это случайность. Это неизбежный триумф конструктивной мысли над пустыми “анти-” лозунгами. Все дело в логике идейной борьбы, где победителем выходит не крик погромче, а информационный вирус, рассчитанный на достижение конкретного результата.
Пару лет назад, в те времена, когда мир уже окончательно сошел с ума, зашел у меня разговор с одним старым приятелем. Мы болтали о всякой всячине — от пыльных воспоминаний о юности до вечных проклятий судьбы. И, как водится, нить беседы неизбежно уперлась в политику, эту вечную русскую рулетку, где каждый патрон — разочарование.
Вспомнили мы наши довоенные забавы в Волгограде: как топили за культурную независимость казаков, видя в ней первый робкий росток полной свободы Волго-Донского междуречья. Эдакий мятеж против имперского болота, где все тонет в трясине централизованного абсурда. Друг мой, с горечью в голосе, заметил:
“Зря все это было. Ничего не сдвинулось, и не сдвинется. Война ревет, как раненый зверь, а Европе, кроме горстки упертых активистов, плевать на все эти “независимости”. В тренде — российская оппозиция, этакая гламурная тусовка с лозунгами о “хорошей России”. А идеи настоящей свободы? Задвинуты в маргинес, высмеяны, как старомодные бородачи на модном балу”.
Я тогда ему в ответ:
“Всё так. Но идея свободы народов — не какая-то эфемерная химера, она единственная из всех, что смотрит в будущее, а не ковыряется в помойке прошлого. Она самодостаточна, конструктивна, как хорошо отлаженный механизм. Взгляни на прочие: антипутинская? Убери Путина — и что? Пустота, вакуум, где тут же заведется новый тиран с тем же оскалом. Антикоррупционная? Допустим, чиновники перестанут воровать в этом фашистском аквариуме — и что с того? Аквариум-то останется, с его ядовитой водой и стеклянными стенами. Такие себе путевые столбы на дороге в никуда: отмечают пройденное, но не говорят о том, куда ведет этот путь”.
А антиимперская? — парировал он. — Чем она лучше других “анти-“?
Тем, что она не просто “против”, а “за”. Нет империи — значит, есть свободные народы, дышащие полной грудью, строящие свои судьбы без московского поводка. Это цель, конечная станция, а не промежуточный полустанок. По теории информационных вирусов, она — суперживучая зараза: с “идейным якорем”, что держит ее на плаву в любом шторме, независимо от моды или пропаганды”.
И вот, не прошло и пары лет — этих жалких крох времени в историческом масштабе — и что мы видим?
Рассуждения о необходимости слома имперской системы в РФ вырвались из подполья в официальную плоскость. Они звучат на серьёзных международных трибунах, эхом отдаваясь в залах ПАСЕ. Пусть эта ассамблея не держит в руках молот судьбы, как парламенты европейских держав, — но она дарит главное: свежий ветер для идей, новую аудиторию, что разнесет семена свободы дальше по миру. Это как вирус, мутировавший в суперинфекцию: он проникнет сначала в дискуссионные клубы, потом в кабинеты дипломатов, а там, глядишь, и в те самые залы, где куют реальные решения.
Империя трещит, господа — не по швам, а по самой сути. Идея свободы народов не угаснет в маргинесе; она расцветет, как дикий цветок в трещине асфальта. Мы ещё увидим, как она захватит умы, перевернет карты и сделает то, что казалось невозможным.
Потому что настоящая свобода — не прихоть, а неизбежность.
Как всегда, прекрасная статья Качалова. И какой хороший, свежий, авторский слог.